Гончаров Игорь Владимирович

Мой ум - растление эпохи ,
Неисчерпаемый предел ,
В котором сочетались плохо
Основы нравственных идей .
И в этом - главная причина
И оправданье тех грехов ,
Которым тело обучил я
В незримой пошлости стихов .

Стекло было похоже на хрусталь...

Стекло было похоже на хрусталь,
А медь напоминала золото,
И алая, густеющая сталь
Стекала с молота.

Так отливались купола,
Так возводились стены века.
И плавилась в стихах молва
И имя человека.

Был выкрашен в белила снег.
Казалось медленным падение.
Так умирал двадцатый век
Со дня рождения.

Пока не кончится простуда...

Пока не кончится прстуда
Укрытых звуками ночей,
Пока далекий голос будет
Собой напоминать о ней,
Горячий ветер перемен
Не разорвет живую нить
И тишина скользнув по ней,
Как из колодцев будет пить
Перебродившее вино,
В волокнах зревшее годами,
Свое пропитывая дно
Большими, мерными глотками.

Вновь обретающая речь,
Она, как терпкое лекарство
Будет струиться, капать, течь
По стенам дремлющего царства.

Словно в каменной постели...

Словно в каменной постели
Набирают силу руки.
Я веду щекой по стенам,
Трогаю земные звуки.

Там, где медленные грани
Гнут тяжелые основы
Я всем опытом вбираю
Выступающие смолы.

Я веду щекой по краю
Оброненной в землю бездны,
И живу, и умираю
В ее памяти железной.

* * *

Без подаяний, без очередей,
Без томных признаний на даты нанизанных,
Век уходящий, я мыслями вылизал
Горячие губы твоих дочерей.

Пока обделенных земными пороками
Ты редким талантом и славой ласкал,
Век уходящий, я тайное трогая,
Терпкую влагу лакал.

Среди изысканных ролей...

Среди изысканных ролей,
Где каждый штрих - судьбы на грани,
Казалось, не было длинней,
Чем та, которую играю.

Моя взрослеющая роль,
Впитавшая в себя приметы
Несуществующих порой
Движений, жестов, силуэтов,
Она не слушала никак
Ей уготовленный сценарий,
Последний изменяя акт
В уже дописанном финале.

Скрываясь где-то между строк,
Она меняла главы местом.
И я играл. Играл как мог
Ее запутанные тексты.

По совпадению примет...

По совпадению примет
Рождались жизненные правила.
Они собой привычки правили
И ход последующих лет.

А жизнь искала доказательства
В глотке дешевого вина
И каждый день росла цена
Исходным обстоятельствам.

Душа или ремесло...

Душа или ремесло,
Красивый набор слов,
Задетый пером звук,
Или огонь мук
Близких тебе людей,
Прощенье врагов, друзей,
Искупленье былых грехов,
В чем он, секрет стихов?

В чем он, секрет стихов?
За суетой штрихов,
Под маской имен и лиц,
Там, в глубине страниц,
Искренняя не всегда
Чья-то чужая судьба.
Чья-то чужая жизнь.
Но на собственную положив,
Мы, все-таки, ищем в ней
Продолжение жизни своей.

Приходит час и...

Приходит час и обретают форму
Размытые до времени черты.
И рушатся каркасы формул,
Которые составил ты.

Становятся прозрачней жесты
И новым смыслом обрастают дни,
В которых были суммой неизвестных
Все сделанные выводы твои.